Не сбавляя скорости, он врезался в скопление одержимых, разгоняя их, пролетел по поляне и с грохотом сорвался с обрыва в пропасть.
А после того, как треск ветвей от падающей машины отдалился и затих, наступила страшная, звенящая тишина.
*
Джафар открыл глаза. Затем пошевелился, поморщился и сел, осматриваясь. Тело болело, но функционировало – все таки он умел правильно блокировать удары, да и били они несильно, так как сами едва стояли на ногах, изображая крылья и лапки перепончатокрылых.
Отколотая от роя Кристина сидела неподалёку – спиной к нему, лицом к разбросанным по глинистой земле медоносным поселянам, медленно приходившим в себя. Одни сидели, глядя перед собой бессмысленным взглядом, другие – пытались встать, третьи – все ещё взлететь. Четвёртые прижимали к себе повреждённые части тела. Кто-то выл. Кто-то, вздыхал, стонал или матерился. Один из складских, оттянув сзади штаны, истерически рыдал:
– Где мое жало!
Подняв руку, Кристина пересчитала оставшуюся шмелиную семью. Семнадцать. А сколько их было? И сколько времени прошло? Час? Два?
Морщась, Джафар встал, хромая, подошел к ней и произнес:
– Было двадцать один.
Кристина повернулась.
– Ты… ты очнулся?
– Хотел спросить тебя о том же, – криво ухмыльнулся Джафар – разбитая губа болела. – Самое неприятное качество у дурака знаешь какое? Когда его нельзя убить. В итоге, пытаясь его образумить, получаешь по морде.
– Это ты про меня? – огорчилась Кристина.
– В основном про них, – вздохнул Джафар. – Но и про тебя тоже.
– Я заразилась стишком, – покаялась Кристина. – Но меня быстро отпустило!
Джафар оглядел пустошь.
– Ну а их, вон, видишь, не быстро. Что тут случилось вообще? Кто их вразумил? Я не видел. Контузило меня. Об камень.
Потрогав затылок, Джафар поморщился.
Ответить Кристина не успела. Из темноты показались Рейнольд, Регина и Макс.
– Что здесь происходит?! – рявкнула Регина так, что Кристина целое мгновение думала, что сейчас звуковая волна сметёт ее прямо в Ворота. У заместителя начальника администрации был поистине фельдфебельский голос. Наверно, подумала Кристина, раньше она работала учительницей. Или директором школы.
И вдруг с ужасом поняла, что отвечать придётся ей, потому что она была единственным человеком, на всем протяжении событий пребывавшем в относительном сознании.
– Вот эти люди, – осторожно начала Кристина, – занимались медитацией. Ну, коучинг, стань лучшей версией себя, ты заслуживаешь счастья, здесь все твоё, мы вместе, и все такое…
– Ну? – нетерпеливо поторопила ее Регина. У неё явно не было личных счетов с коучингом.
– Меня затянуло, – призналась девушка, покраснев. – Джафар хотел меня вытащить. Лучшие версии на него напали и хотели сбросить с обрыва. Ударили по голове.
Регина повернулась к Джафару.
– Вы что, не смогли их успокоить? – рявкнула она. – Вы же умеете!
– На одержимых это не работает, – невозмутимо пояснил Джафар. – Они же не чувствуют ничего. Их можно только убить, а это незаконно. Их было больше, они меня вырубили.
– Потом, – продолжила Кристина, – пришёл Эрик.
– Кто?
– Ярослав Рассохин. Он их отвлёк. Кстати, где он? Если…
– И где он? – эхом повторил Макс. Он оглядывался и явно не находил того, кого искал.
Кристина похолодела.
– Дальше, – торопила Регина.
– Дальше приехал какой-то придурок на «газели», разогнал всех и улетел вместе с машиной в пропасть, – стуча зубами, закончила Кристина.
– Как туда спуститься!? – рявкнул Макс. Получилось даже громче, чем у Регины. И глаза у него были совершенно безумные.
– Идём, я покажу, – вызвался Джафар. Рэнни участливо протянул ему фонарик.
*
Когда Макс с переломанным телом Эрика появился над краем обрыва, на пустоши скопилось уже довольно много народу.
Помимо всех троих полицейских и Орлова подошли девочки с конюшни, медики и подруги Кристины. Кто-то привёл лошадь, запряженную в телегу, застеленную сеном.
Макс положил Эрика на сено и опустился рядом на землю. Кристина подошла.
Ей и до того было страшно, а теперь стало совсем тяжело. Эрик выглядел ровно так, как прошлом году Кристине привиделся мёртвый Джафар – в изодранной одежде, грязный, с большой гематомой на месте левого глаза. И безнадёжно мёртвый.
Однако Джафар, живой и относительно здоровый, приблизился, при помощи Рейнольда сложив на телегу ещё одно, частично окоченевшее тело.
– Внизу ещё трое, – выдохнул он вполголоса. – Живых нет. Следов машины тоже нет, только все ветви снесены, до самой реки. Поднять грибами коматозных не можем – прошло больше часа, тела фрагментами, а у Эрика, как он говорил, и вовсе есть возможность превратиться в сторна.
– Значит, больше торопиться некуда, – грустно сказал Рэнни. – Пусть остальных вытаскивает полиция.
Джафар кивнул. Тот, кого он принёс, был довольно тяжёлым, а сам Джафар сильно хромал и задыхался.
– Это Вася, – определила Кристина, вглядевшись в исцарапанное лицо покойного. – Парень, которого мы тогда на задворках встретили.
К ней внезапно вернулось чисто медицинское хладнокровие.
Рэнни кивнул. Он был бледен и мрачно возбуждён; все же он теперь отвечал за посёлок. Когда он отошёл отдавать распоряжения, Джафар посмотрел на рыдающего возле колеса Макса, непочтительно подвинул мертвого Васю, склонился к Эрику и поцеловал его в лоб.
– Зачем? – шепотом спросила Кристина.
– Он просил, – так же тихо ответил Джафар. Потом, посмотрев на неё, проронил:
