Корпорация Глитферда

Глава 4

Я спустился на 3-й этаж и подошёл к номеру Игла. Он как раз недавно вошёл и собирался идти в душ.

– Игл, тебе можно довериться с одной идеей?

– Э-э. Хорошо.

– Но это секрет.

– Хорошо, но давай так. Ты скажешь, о чём идёт речь, я приму душ, вернусь, и мы это обсудим. У меня тоже есть идея и после душа сначала её скажу я.

– Ок.

– Так, вкратце, о чём твоя идея?

– Шкаф с неограниченным запасом конопли! – выпалил я.

– Тогда тем более, сначала я, – сказал Игл и с пакетиком пошёл в душ.

Я остался в комнате Игла. Она не сильно отличалась от моей. Разве что стоял пылесос, а такие же, как и у меня, обои, только оранжевого цвета, над его кроватью прикрывал ковёр. Над соседской пустующей кроватью был сделан грубый стеллаж, до потолка заваленный всякой фигнёй. У него ещё был стол с ноутбуком и колонками.

Спустя 15 минут вошёл посвежевший хозяин комнаты.

– Итак, смотри, – начал он, – ты в профсоюз уже ходил?

– Нет.

– Ты знаешь, что тебе положена ученическая пайка? Так что пошли к Ядвигу и разъясним ему всё.

– Хорошо. А мою идею выслушать готов? – спросил я.

– Давай.

– Не спрашивай, как, сам не знаю, но я нашёл у себя семена конопли. Я хочу превратить свой шкаф в гроубокс. Мне нужны свет, фольга, провода, вентилятор.

– И? – протянул Игл.

– И через 3–4 месяца у нас будет запасец.

– Хм… звучит заманчиво.

– Только это секрет. В подвале я нашел кое-что. Световую панель. Но чтобы её снять, понадобится ключ на тринадцать.

– Уверен, что надо снять? Понимаешь, в корпорации Глитферда, если тебя засекут или сдадут, ты вылетаешь за купол. Тебя увольняют, и ты выживаешь один в городе как можешь. Найдёшь работу – хорошо, можешь снять жильё. А бомжу там верная смерть. Поэтому, если что-то свистнуть, ты должен быть уверен, что её ещё долго не хватятся. Минимум три месяца. Тогда информация с камер обновляется.

– Ну, мне кажется, что там редко кто бывает.

– Ладно, это решим. Пошли скорее к Ядвигу, – сказал Игл.

Ядвиг оказался смуглым, скуластым и жилистым эльфом с орочьими чертами и сросшейся бровью. Он встретил нас в накрахмаленном плюшевом халате сине-зелёного цвета и намазанным кремом лицом. Практически квадратная челюсть и крючковатый нос не вязались с его длинной тонкой шеей.

– Чего тебе, Игл? – заговорил Ядвиг томным голосом.

Игл разъяснил ему, что он хочет, чтобы мне выдали мою наркоманскую порцию, и профсоюзник повернулся ко мне.

– А до понедельника вы никак не можете подождать? Я вообще-то собираюсь. Может быть, вы пойдете в задницу? Мой рабочий день давно закончился, – Таким голосом, как у Ядвига, соблазняют на секс, и поэтому просьба идти в задницу звучала, как непристойное предложение. Я краснел, сдерживая улыбку. Видя это, Игл ответил за меня:

– В понедельник его паек спишут и выпишут новый. Что я, не знаю, что ли? Давай, одевай свою задницу, в которую послал, и пойдём. Мы потом с тобой рассчитаемся гарантийкой.

Ядвиг выдохнул и согласился. Зайдя в комнату и натянув штаны с рубашкой в рюшечках, он повёл нас по коридору к лифту. Мы прошли в рабочее здание и спустились на два этажа вниз. Ядвиг открыл дверь кабинета с надписью «ПРОФСОЮЗ И ТРЕБОВАНИЯ». Я вошёл вместе с ним, а Игл остался в коридоре. Профсоюзник включил ноутбук, стоявший на столе, и отсканировал мой пропуск. Потом он повернулся к сейфу, и тот с щелчком открылся.

– Тебе как? Коноплю или Велзикалин?

– Коноплю, конечно. Сколько там веса? – спросил я.

– Один грамм. Гашиш или соцветие?

– Ну, давай хэшем.

– Это что? Гашиш?

– Да. Ша, погоди, – сказал я и высунул голову в дверь. – Игл, а что лучше – хэш или трава?

– Спроси, а хэш местный или привозной?

– Ядвиг, а хэш местный или привозной?

– И тот, и другой говно, по отзывам.

– И тот, и другой говно, по отзывам, – повторил я сказанное Иглу. В этом не было нужды, он и так всё слышал. – Давай тогда травой, Ядвиг.

Профсоюзник отмерил один грамм и протянув его мне, потребовал росписи в журнале. Я расписался, и мы с пошли обратно. Мы с Иглом шли в его номер, обсуждая по дороге, как мы поступим.

– Бли-ин, – говорил он, вертя пакетик, – надо было хэшем брать. Его делить удобнее.

– У меня есть душистый табак для папирос, я могу сделать его немного больше. Она вообще как? – сказал я, вытаскивая свой кисет.

– Она? Да хорошая. Через что курить будем? У меня есть трубка.

– Я могу свернуть нам пару папирос.

– Ладно, давай в номере разберёмся, – закончил Игл.

Мы пришли в номер и выложили на стол кто чем богат. Пакетик с травой, мультитул, кисет с набором папирос, самодельная трубка из сломанной головки от ключа, жестяного колпачка от болта, трубки от стеллажа и пластикового наконечника. Я осмотрел трубку. Игл пренебрегал её чисткой.

– А есть у тебя ещё такой же колпачок, как этот? – спросил я у Игла, указывая на его трубку.

– Болтовой-то? Да. В тумбочке лежит. А что?

– Сейчас сделаю водяного, – сказал я и выскочил в коридор.

Вся станция пила воду только из бутылок. Это была проверенная и аккредитованная вода. Пустые бутылки складывались в коридоре в специальное место. Оттуда старшие по этажу, как, например, Адонис на моём, собирали их, а полные ставили рядом. Я взял две пустые бутылки на один и два литра. Придя в номер, я разрезал бутылки для водяного и вставил колпачок в горлышко.

– А как курить? – спросил Игл.

– Ты не знаешь? – округлил я глаза в ответ, – давай покажу. В большую без горлышка наливаем воду, а маленькую без дна вставляем сюда. Ща покажу.

Я высыпал содержимое пакетика на стол и разделил на две части. Большую «половину» я разделил ещё на две части, из которых большую убрал к себе, другую отдал Иглу. Оставшуюся часть я раскрошил и добавил немого табака. Потом сделал себе «водную процедуру» и пригласил своего друга последовать моему примеру.

– Вот бутылку когда поднял, на том же уровне её и держишь. А потом из горлышка тянешь, пока вода хлёбать не начнёт, – разъяснял я Иглу, как пользоваться аппаратом. Мы сделали по три водных.

– Что это за сорт? Он, наверное, медицинский. Но это точно не «Mazar» и не «The Doors», не «Gagarin» и не «Brain», – начал умничать я, – это, скорее всего, какая-нибудь херлитрава. Самая дешевая из допущенных министерством. И ТГК в неё процентов пятнадцать. А ты говоришь, местный гашиш. Его тут где-то производят?

– Да. В городе. Там есть агростанция.

– Значит, в городе можно что-то купить?

– Да, можно. Но там дорого, и то же самое.

– А лампы и фольгу?

– Не знаю, но думаю, там это всё есть. Но на территорию корпорации Глитферда просто так что-то внести нельзя. Только по согласованию. Более пяти грамм включительно вносить нельзя. Штраф.

– А наркоману ведь можно без ограничения веса, – удивился я.

– Это основной закон, а это распорядок и безопасность станции, так что они исключение не делают никому.

– Я пока ничего вносить не собираюсь. Только то, что мне нужно для шкафа.

– А ты уже когда-нибудь растил сам?

– Конечно! Как-то на Земле меня заморочил один парень, мы с ним вместе работали, я собрал шкаф и растил несколько лет.

– А он чего? – спросил Игл.

– А он тоже что-то пробовал, но у него не получилось. Не, конечно, один раз получилось, но и то фигня.

– А ты чего? – снова спросил Игл.

– А я что? Я вырастил «LSD», «Lambo», «Jimmy Hendrix» и «AK-47».

– А он чего? – снова спросил Игл.

– Вольтом тогда ходил, – мол, и он может растить.

– А ты чего? – опять спросил меня Игл. Мы переглянулись и рассмеялись. Ржали минут пятнадцать, как мне показалось. Я всегда плохо ориентировался во времени.

– Ты уже сделал аккаунт в мусоре? Установил приложение в таблетку?

– Таблетку? – переспросил я.

– Таблет. Так называется планшет. Ты разве не прочитал его название на коробке?

– Как-то не обратил внимания. Да, установил, но ещё не разбирался.

– Оно раньше мне музыку подкидывало классную. Но я покопался в настройках и случайно отключил эту функцию. Можно, я покопаюсь в твоих настройках, чтобы понять, что не так?

– Я не брал с собой таблет.

– Послушай вот это, – Игл включил песню.

Первые тяжелые аккорды наиграли смутно знакомую мелодию. Влившиеся к гитаре тарелки, а затем и барабаны приковали моё внимание к композиции, а в следующем квадрате вступления, бас-гитара гудящим железнодорожным составом въехала мне в уши.

– Нравится? – спросил Игл. – это Deep Purple, «Smoke In The Water».

– Дым над водой? Звучит, как курить через водный. Мне кажется, так и была написана эта песня. – предположил я, – смотри, приподнимаем бутылку, и у нас дым над водой.

– А зажигалка – это огонь в небесах, – добавил Игл.

– Да, всё сходится. Включи песню заново.

Игл включил.

– Вот, смотри: первым дунул гитарист, потом второй, теперь барабанщик.

– А басиста торкнуло позже всех, – засмеялся Игл.

Игл подошёл к тумбочке и вытащил оттуда карманный набор ключей. Каждый ключик легко мог поместиться в ладони, но их можно было зацеплять один за другой, и длина нужного ключа увеличивалась.

– Ты говорил, тебе нужен тринадцать или четырнадцать? У меня есть такой ключ. Если надо идти добывать свет, то пошли сейчас.

– Ты со мной? – обрадовался я

– Конечно.

Мы вышли с ним в коридор и пошли в сторону лифта.

– Сейчас уже полночь. Котельщики уснут, – рассуждал Игл, – Сарфо, я думаю, тоже. Он живёт там же. Эти двое, которых ты видел, его соседи. Кыгылбей и Вишну. Ну их там как-то по-другому зовут, не помню. У них свой ректификатор. Его старик сам делал. Подожди! У меня идея!

Игл остановился посреди коридора и тут же постучался в соседнюю дверь. Через минуту она открылась. На пороге стоял Вэрдэн.

– Дай пива, а, – сказал ему Игл.

Вэрдэн вернулся в номер, но через минуту появился с бутылкой пива «Voks».

– Держи, – буркнул он, – дам только одну. Сто раз говорил, чтобы спонтанно не заваливался, – бормотал электрик, скрываясь за дверью.

Игл открыл бутылку и, сделав добрый глоток, протянул её мне. Пиво было откровенно так себе: дешевый, светлый лагер, который на Земле всегда можно было найти в любом сетевом магазине, по самой приемлемой цене. Я вдруг задумался о том, не чудо ли, что в космосе вообще можно достать этот пенный напиток?

– А откуда у него пиво? – спросил я у своего друга, когда мы зашли в лифт и поехали вниз.

– Вэрдэн алкаш. Им по профсоюзной линии положено две бутылки водки в неделю или шестнадцать бутылок пива.

– По две бутылки в день и три в выходные, – рассчитал я. Мы с Иглом спустились на лифте и шли по коридору первого этажа.

– Вэрдэн живёт вдвоём с Рыжим. Это тоже электрик, но с ЗИЛа. Он тоже алкаш. Они договорились, что с Вэрдэна пиво, а с Рыжего водка.

– А кто у нас ещё алкаши?

– Вольт и Сарфо. Вообще алкашей по порокам не так уж и много, но тех, кто выпить не дурак, просто пруд пруди. Килюс рассказывал, что раньше из города алкоголь ящиками возили, но потом корпорация Глитферда сильно ограничила ввоз алкоголя и наркотиков на станцию. Нельзя ввозить больше недельной нормы.

– Несправедливо.

– Может, и несправедливо, но Килюс рассказывал, что это случилось после того, как три сотрудника напились и устроили драку. Сперва между собой, потом со всеми, кто был вокруг.

– И что с ними потом сделали?

– Уволили всех, кто дрался.

– Даже тех, кто не начинал?

– В корпорации Глитферда не разбираются. Участвовал в драке – уволен без разговоров.

– Наверное, тяжело работать с теми алкашами, которые выпьют все за один-два дня, а потом ходят пять дней злые, – сказал я, когда мы шли по коридору первого этажа. – Слушай, а что получают развратники?

– Им дают, какие просят, игрушки и ключ от порносайта. А также бесплатная порно онлайн-игра в номере. Их по ней сразу легко определить. У каждого развратника в номере, где люстра, свисают три клеммы с подключённым проводом. А ещё им выдают резиновую куклу! Моют её по желанию.

– Вздрочнуть неподмытой куклой в выходной – и вот уж жизнь удалась, – засмеялся я.

– Ты о чём?

– Да ни о чём. Мне всё это смешно.

– Так шутить не толерантно.

– Мне можно, я демисексуал. Кстати в наш век толерантности это очень удобно.

Игл замолчал. Наверное, он переваривал информацию. Или искал в голове определение слова демисексуал.

– Вообще, развратники имеют неограниченное время для своих утех, – продолжил Игл. – Им во время работы можно неограниченное количество раз ходить в кабинки для мастурбации. И при этом без штрафов для себя. Чаще всего они кооперируются между собой и компаниями проводят время. И они рады всем знакомым. Там есть классные тёлки.

Я понимающе покивал головой, успев заметить, что на станции женщины были, но значительно меньше, чем мужчин.

– А азартники?

– Те ходят в казино, делают ставки в киберспорте, пока играют игроманы, им выдают по два пива на день игры. Они единственные, кто может выиграть дополнительный выходной.

– Вот смотри, я заходил здесь, – сказал я, указывая на дверь.

Мы спустились вниз к решётчатой двери с большим лазом между лестничными проёмами. Игл улыбнулся.

– Ну, пойдём, покажешь, как сюда можно попасть, – сказал он.

Протиснувшись между пролётами, мы пошли вниз.

– Игл, а почему тебя Парвус Индейцем зовёт?

– Он просто от кого-то услышал, что у меня индейское имя. Вот я и стал Индеец.

– Смотри, где вот эти трубы, тут сейчас тряпка будет, которая на меня сверху упала.

– Чего?

Только сейчас понял, что мой друг ещё не знает о моих приключениях, и пока мы спускались, вкратце рассказал ему о сегодняшнем дне. Он сдерживал смех сколько мог. А когда мы дошли до двери с наружными петлями, его прорвало. Игл комкал в руках простыню, пока я отвинчивал петлю и старался утихомириться. Успокоившись, он достал две сигареты и протянул одну мне.

– А почему ты решил идти именно здесь? – спросил меня он.

– А где ещё можно было?

– Не знаю. Просто интересно, как ты отважился найти этот вход? В первую рабочую неделю.

– Не знаю. Как-то шкаф ведь надо собрать? Тогда у меня будет прекрасный досуг. Да и потом, – я серьёзно взглянул в глаза Индейца, – для меня просто спуститься вниз – это слишком легко.

Мы засмеялись. Докурив, мы тихо вошли внутрь. Трава уже спустила, и мне было комфортно. В коридоре стояла тишина. Дверь в каморку была открыта и в ней горел свет. Я крался вдоль тёмной стены, Игл следом. Дойдя до двери, мы посмотрели внутрь. С момента моего последнего визита картина в комнате практически не поменялась. Оба котельщика спали, сидя за столом, здоровым пьяным сном. Только бутылка на столе была другой. Но тоже опорожнённая. Весь стол был завален каким-то золотистым порошком и пакетиками. Игл вошёл внутрь и взял со стола несколько штук. Я зашел следом, и он передал пакетики мне, шепнув: «Убери к себе куда-нибудь». Распихав пакетики по карманам, я осмотрелся. Сарфо спал лицом к стене на нижнем ярусе кровати, стоящей слева от стола. За ней был проход в глубь комнаты. Она была огромной.

Мы вышли из котельной комнаты и пошли в холл. Взяв у него ключ, я встал на трубы и начал откручивать световую панель. Кажется, мы с Иглом забыли, что нужно быть осторожными, потому что шутили, смеялись, да и вообще, создаваемого нами шума вполне хватало, чтобы разбудить призрака Балрога из преданий. Гайки шли туго, но всё же откручивались. Когда я уже открутил последнюю гайку и откусывал провода Игл дернул меня за штанину и прошептал:

– Голоса. Точнее, голос.

Я увеличил громкость слуховых аппаратов.

– Точнее, звук, – прошептал я в ответ. – Похоже, кого-то тошнит.

Я спрыгнул с панелью на пол. Мы выглянули в коридор. Из открытой двери каморки полз на четвереньках «асфальтовый кочегар», издавая ужасные рыгающие звуки. Он дополз до труб и его вырвало. В дверном проеме медленно, как зомби, показался второй «кочегар». Он стоял, покачиваясь, и смотрел на собутыльника, блюющего под трубы.

Тут Игл взял меня за руку, другой быстро накинул на нас пододеяльник. Когда я пришел в себя, то уже несся по коридору вслед за ним. Одной рукой я держал панель, в другую вцепился мой друг. Всё, что мне оставалось, – это бежать и смотреть вниз, чтобы не наступить на ногу Игла, который с недюжинной силой тащил меня вперёд и выл из-под нашего одеяния.

Перед моими глазами мелькали ноги, пол, какая-то лужа. Вот нога Игла на неё наступает. Брызги. Мы бежим. Притормаживаем. Мелькает дверь и порог. Игл отпустил мою руку и сбросил пододеяльник.

– Завинчивай петлю скорее, – тяжело дыша промолвил он.

Отдав панель Иглу, я принялся за работу и сказал:

– Что это было? На хрена так? Нельзя было подождать, когда они уйдут обратно?

– Хэ, – улыбнулся Игл, – это же твоя идея с привидением. Смотри, сработала второй раз.

– Да почему нельзя было подождать?

– Да ну… Это может быть очень надолго.

– А ты Сарфо не видел?

– Не. А ты?

– Я только ноги видел.

– Скорее всего, он просто лежал и спал, – предположил Индеец.

– Ты, кстати, в блевотину наступил, – полушёпотом сказал я.

– Вот дерьмо! – одновременно взвыл и рассмеялся мой друг, – надо вытереть. Он принялся вытирать ботинки простынёй. –Дерьмо, простыня мокрая уже.

– Только тихо, пожалуйста– шикнул ему я, продолжая завинчивать петлю. Сердце бешено стучало. Я старался работать тихо, и включил слуховые аппараты на полную. За дверью не было ничего слышно. Потом до меня дошло: куда им сейчас гнаться за нами в таком состоянии? Эта мысль меня немного успокоила.

– Прикинь, если Сарфо не спал в этот момент, – начал я, когда мы пошли вверх по лестнице, – перед ним картина: один блюёт в коридоре под трубы, второй стоит в дверях. И тут еще призрак между ними, такой «у-у-у-у» пролетает. Совсем дурдом, скажет, наверное.

Игл, смеясь, убрал простыню обратно за трубы, и достал из кармана легкую вместительную сумку.

Мы поднялись на первый этаж и пошли к лифту.

– Слушай Игл, а почему на первом этаже так тихо?

– А он практически никем не заселён. На нем всегда очень душно, и люди от этих номеров всегда отказываются. Вроде как тут вентиляция плохая. Здесь живёт-то человека два-три. Основная масса начинается с третьего этажа.

Мы поднялись на пятый этаж и сразу направились ко мне. Мимо нас прошла пара человек, совсем не обративших на нас внимание. А мы на них. Лишь зайдя внутрь номера, мы с ним рассмеялись. Я выложил пакетики, сунутые мне Иглом в котельной, на пустую кровать.

– А что это за фигня? – спросил я у своего друга.

– Пивной концентрат. Это как сухое молоко, только пиво. Тёмно-серый порошок – темное пиво, жёлтый – светлое. Пакет на три литра – крепкое, а на четыре – моча. В целом оно невкусное. Вэрдэн знает, как его готовить хорошо, а у меня не очень получается. Откуда у котельщиков оно? Уже год как его в столовой не продают.

Я повертел пакетик в руках и попытался прочитать, что на нем написано.