значит, в ней – теперь уже точно знаю —
только лишь бессонница, только муть,
только лишь безглазица – тьма ночная.
* * *
Февральский день… Как холодно вокруг!
Не отогреть губами зябких рук,
и падают, произнесём едва,
холодными ледышками слова.
Тот зимний день… Ещё далёк апрель.
И женщина не сможет стать добрей.
Ей надоели тысячи забот.
Она сегодня встанет и уйдёт.
Уйдёт совсем. Ей надо жить в тепле.
И не оставит адрес на столе.
Она уедет подышать весной.
Ей будет легче – без меня, одной.
А я останусь. В мартовских снегах,
с улыбкою, замёрзшей на губах,
в квартире, где глядит в окно луна
её глазами. Так же холодна.
* * *
«Ну, скажи хоть слово!»
Ты в ответ, сердясь:
«Коль оборван провод,
пропадает связь».
Виноват, впустили
дни, что так черны.
Как мишени в тире,
мы обречены.
Дулом тёмных улиц
смотрит смертный час.
Кто же эти пули
посылает в нас?
Мы ли? Наши клоны?
Впрочем, цель ясна:
не беречь патроны
для другого сна.
* * *
Может, хватит? Довольно!
Я ветер послал за тобою —
он покажет дорогу.
Ты вовсе ему не чужая.
Вспомни душный июль.
Вспомни частые всхлипы прибоя —
это море, похоже,
предчувствует: я уезжаю.
Может, это приснилось?
Уж очень давно это было.
Сколько лет унеслось,
как беспутная шумная стая?
