Вооружены и прекрасны. Кто рисует смерть
Дандре снова кашлянул, но сейчас меня его покашливание только раздражало. Очарование спало, и осталась лишь злость.
– Вы меня замуж, что ли, зовёте? – спросила я громко. – Не выйдет. Замужество меня не привлекает, – немного помолчала и добавила: – Вы не привлекаете.
Куртизанка вскинула на меня глаза и презрительно фыркнула. По-моему, Дандре фыркнул точно так же, но мне было наплевать.
– Я вас не привлекаю? – переспросил Золотая маска. – Удивили, честное слово. Почему же не привлекаю? Всё дело в маске, которую вы побоялись с меня снять? Уверяю, я весьма хорош собой. Многие женщины находили меня даже красивым.
– Дело не в маске, – перебила я его. – Терпеть не могу, когда мужчина относится к женщинам, как к вещам. Там, откуда я приехала, женщины – не вещь, они ничем не хуже мужчин, часто занимают должности начальников. И весьма успешны.
– Женщина – не вещь? – переспросил мужчина в маске, растягивая слова, и в его голосе мне послышалась насмешка. – Не хуже мужчин? Берегитесь, госпожа суперинтендант. С такими убеждениями в нашей стране сложно выжить.
– Вы мне угрожаете? – быстро произнесла я.
– Совсем нет, – покачал он головой, и солнечные зайчики метнулись по стене, когда свет заиграл на изгибах маски. – Вы сами – угроза для себя.
– Почему это? – поинтересовалась я.
Бусины между нами колыхались, и из-за этого колыхания мне казалось нереальным всё, что происходит – какой-то человек в маске, какие-то невнятные угрозы, и одуряющая жара… даже утром – жара…
– Наша страна очень отличается от вашей, – мужчина в золотой маске сел на постели и потянулся, заведя руки за голову. – И вы глупы, если отрицаете очевидное. Мы не такие, как вы. Мы привыкли жить бок о бок с таким, во что вы не верите, над чем смеетесь. Но если смеяться над солнцем, оно не померкнет от ваших насмешек. Вы – захватчики, чужестранцы, люди без души, чьи лица белые, но сердца черные. Вы пришли к нам, намереваясь установить свои порядки, но у вас ничего не получится.
Я слушала его, не зная, как отнестись к этим словам. Кэмпбелл сказал, что для возвращения домой мне предстоит проявить себя, а этот странный человек утверждал, что у меня ничего не получится… Как будто я сделала ему что-то плохое… Может, это кто-то из родственников покойного Го Бо? Но Дандре намекнул про императорскую семью… Да и золотая маска – как-то слишком для квартала, где живут торговцы и женщины нетяжёлого поведения… И почему он называл меня захватчицей? Разве я что-то захватывала? Да я здесь – пострадавшая сторона!..
– Что-то не пойму, о чём вы… – начала я напористо, но мужчина в маске встал, и куртизанка сразу подала ему длинный тёмный плащ с капюшоном.
– Если не понимаете, – произнёс мужчина, дожидаясь, пока куртизанка завязала тесёмки на вороте плаща, – то вам же хуже. Ладно, я ухожу. Не буду мешать вашей работе. Если вы здесь по работе, конечно.
Золотое лицо проплыло мимо и исчезло где-то в правом углу комнаты – словно бы человек растворился в воздухе. Но нити бусин колыхнулись от сквозняка, и я догадалась, что это открылась и закрылась потайная дверь.
– Ну и что вы там застыли? – спросила куртизанка с насмешкой. – Заходите, инспектор. И вы, госпожа суперинтендант. Чем вас так заинтересовала моя картина, позвольте спросить?
– Спросить позволим, а отвечать не станем, – сказала я резко, приподнимая занавеску из бусин и проходя в комнату.
– Тайна расследования, – пояснил Дандре.
– Ну, разумеется, – усмехнулась куртизанка. – И как я сама не догадалась?
Комната была обставлена пышно – с коврами и шёлковыми постелями, с подушками, живописно разбросанными всюду, где только можно было прилечь или присесть. Светильники и подсвечники были ажурной ковки, а на стенах висели очень неплохие картины. Я мельком оглядела их, но они меня не заинтересовали, а вот эта, неприличная…
– Он, правда, похож на покойного, или мне кажется? – спросила я у Дандре, когда мы подошли к картине вплотную.
– Трудно сказать, – промямлил инспектор, – но красная рубашка сбивает с толку…
– Вы про господина Го? – уточнила куртизанка, усаживаясь на постель и грациозно опираясь на колено локтём. – Да, похож. И одежда точно такая же – с синей каймой в виде пионов. Мы даже смеялись, так они похожи.
– А кто написал эту картину? – спросила я, рассматривая сухое дерево, цветущую сливу и каменную стену на заднем плане.
– Откуда я знаю? – ответила куртизанка. – Я купила её полгода назад, на улице художников.
– В чьей лавке? – сразу спросил Дандре.
– Не в лавке, – ответила она лениво. – Кто-то продавал с лотка. Кто же будет продавать такие картины в своей лавке? Их продают тайком, только важным озабоченным господам. Или куртизанкам. Она забавна, правда? И так мастерски нарисована…
– Это точно, – пробормотал Дандре.
– А это кто? – спросила я, заметив ещё одну деталь картины – на сливе, среди цветов, виднелось женское лицо.
Женщина сидела на дереве, подглядывала за мужчиной и улыбалась. Картину написал извращенец, однозначно.
– Вы про что? – поинтересовался инспектор.
– Девица на дереве, – подсказала я. – Будьте внимательнее. Вы при исполнении.
Куртизанка снова фыркнула, а Дандре насупился, разглядывая картину.
– Какая девица? – спросил он, наконец. – Что вы выдумываете?
– Вот она, моя выдумка, – я ткнула пальцем в женское лицо среди цветов сливы. – Такая милая, очаровательная выдумка.
– Ух ты, – присвистнул Дандре. – Ваша правда, я и не заметил. Странно…
– Что странно? – переспросила я.
– Странно, что не заметил, – ответил инспектор уклончиво. – Мы всё выяснили, госпожа суперинтендант? Пора бы и отбыть отсюда.
– А мне казалось, вам тут нравится, – съязвила я.
Куртизанка наблюдала за нами, насмешливо улыбаясь, и это раздражало невероятно.
– Можете вспомнить что-нибудь о продавце, у которого купили эту картину? – спросила я без особой надежды услышать нормальный ответ.
И не ошиблась, между прочим.
– Ну что вы, госпожа суперинтендант, – ответила она, посматривая из-под ресниц на инспектора (и это раздражало ещё больше). – Я вижу столько мужчин каждый день, где уж мне запомнить, кого я видела полгода назад.
– Ясно, – коротко ответила я и мотнула головой, показывая инспектору, что надо уходить.
Мы вышли из комнаты, и бусины на занавеске зашелестели позади, а Дандре зашептал мне на ухо:
– Я знаю то место, которое изображено на картине. Это внутренний двор в доме Го Бо.
– Забавно, – произнесла я, обдумывая это заявление. – А почему не сказали?
– Так ведь тайна следствия, – напомнил он. – Мало ли кто подслушает.
– Значит, нам опять надо заглянуть в дом к покойнику, – подытожила я.
– Зачем? – задал уже надоевший не вопрос Дандре.
– Затем, – терпеливо объяснила я ему, – что такие совпадения мне не нравятся.
– Вообще-то, он в своей рубашке тут больше года рассекал, – сказал инспектор. – Его любой мог нарисовать, кто умеет держать кисть. Вдова обидится, если мы придём с обыском.
– А мы не с обыском, – успокоила я его. – Просто посмотреть.
– Ну если только посмотреть, – с сомнением произнёс Дандре. – Значит, куртизанки уже вне подозрений?
– Пока тут все под подозрением, – сказала я и не удержалась от шутки: – Даже вы.
– Что? – он удивлённо уставился на меня. – Это почему?
– Если верить картине, покойник был неравнодушен не только к женщинам, но и к деревьям. А кто у нас деревянный?
Инспектор потерял дар речи, а я уже выходила из борделя. На крыльце стояла дама с непроницаемым лицом, и я остановилась возле неё.
– Это господин в золотой маске приказал вам меня пропустить? – спросила я её. – Кто он?
Её лицо осталось неподвижным, будто само было маской. Подождав немного и поняв, что ответа не будет, я сбежала по ступенькам к Алише, которая всё так же стояла неподалёку, прижимая к груди сундучок.
Инспектор догнал нас, злой как чёрт.
– Ну, знаете ли! – зашипел он на меня. – Будь вы настоящим мужчиной, я бы за такое уже язык вам подкоротил! Если это была шутка, то точно не смешная!
– Да что вы? – вежливо сказала я. – По мне, так шутка удалась. Не то что ваша – про курносую обезьяну.
– О чём вы? – спросила Алиша, с любопытством переводя взгляд с меня на брата и обратно.
– Ни о чём, – ответили мы с Дандре хором и недовольно покосились друг на друга.
– А, понятно, – она проявила суперскую догадливость и больше ни о чём не спрашивала.
– Ведите в дом Го Бо, – велела я инспектору.
– Что, понадобился? – огрызнулся он. – Сами-то ни законов, ни дороги не знаете?
– Скоро узнаю, – пообещала я ему. – И вы мне больше не понадобитесь. Наберу других помощников. Вежливых и старательных.
– Удачи, – пожелал он мне.
– Ой, ну что вы всё время ругаетесь, – вздохнула Алиша.
Она семенила между мной и Дандре, прижимая к груди сундучок, и по очереди просительно заглядывала нам в глаза.
– Мы не ругаемся, – ответила я, потому что инспектор промолчал. – Ваш брат раз за разом показывает свою некомпетентность и наплевательское отношение к своим рабочим обязанностям. Не говоря уже о взятке, – тут я покосилась на сундучок.
– Но это – не взятка, – обиделась уже Алиша. – Это – подарок! Вы ведь приехали издалека, ваших вещей… я не вижу. А мы так рады, что у нас теперь суперинтендант! Так рады!..
– Кстати, почему у вас такой маленький штат? – спросила я. – Почему нет людей? Надо объявить набор, дать объявление в местную газету… Газеты-то у вас есть?
– Есть, – желчно отозвался Дандре. – «Вестник империи». Местные его всё равно не читают, а ваши соотечественники вряд ли пойдёт на такую собачью работу с таким цыплячьим жалованием.
– Жалование небольшое? – догадалась я и добавила: – При чём тут мои соотечественники? Я же вам сказала, что я не с островов. Я очень издалека.
– Да без разницы, – отрезал инспектор. – Для всех здесь вы – представитель власти захватчиков. Так что не надейтесь, что местные будут вам помогать. Они себе, скорее, руки отрежут, чем придут зарабатывать в полицейский участок.
– Но вы же пришли? – напомнила я.
– Я – другое дело, – побагровел Дандре. – Я уже вам говорил, что я только наполовину…
– Помню, – теперь я перебила его. – Вы – серединка на половинку. Полумяо.
– Эй! Послушайте! – он ткнул в мою сторону пальцем. – Почему вы всё время меня оскорбляете? Я, между прочим, ничего не сделал, чтобы заслужить такое отношение. Наоборот, старался помочь, а вы… – он досадливо махнул рукой и ускорил шаг, направившись вниз по улице.
– Аластер! Ты куда?! – крикнула Алиша.
– Домой, – бросил он через плечо.
– Но… мы же собирались в дом господина Го, – растерялась она.
– Госпожа суперинтендант собиралась – пусть и идёт, – полетело в ответ.
– Не надо, – остановила я Алишу, которая хотела бежать следом за братом. – Пойдём без него. Покажи дорогу, пожалуйста, а потом подожди меня на улице, а то я одна тут заблужусь. Где, кстати, можно купить карту города?
– На улице художников, – отозвалась она, захлопав глазами. – Вы одна пойдёте?!.
– А чего мне бояться? – спросила я с вызовом.
– Н-ничего, – она потупилась и пожала плечами.
– Кое-что проверю, – сказала я, когда Алиша повела меня хитросплетением переулков и улочек, – потом зайдём в префектуру, я заберу деньги и отведёшь меня к художникам. Мне нужна карта города, и желательно – правильная.
– Тогда это к дядюшке Юну, – сказала она. – Он лучший картограф в городе. Ему даже придворные заказывают карты.
– Вот и отлично, – похвалила я её.
До дома Го Бо девушка была тихой, как мышка, но когда мы неожиданно вышли к дому, где болтались разорванные белые флаги, робко попросила:
– Может, лучше не надо?.. Одной, госпожа суперинтендант… Женщине неприлично одной…
– Неприлично пренебрегать своими должностными обязанностями, – сказала я строго. – Я выполнять их даже одной – только это и правильно. Подожди меня здесь.
Она кивнула и встала в тенёчке на той стороне улицы.
Я глубоко вздохнула для храбрости (всё-таки, тут нас с Дандре чуть табуреткой не пришибли), а потом решительно вошла во двор и постучала в дверь дома.
Мне никто не ответил, и я, чуть помедлив, пошла вокруг дома. Найду внутренний двор и сама, без хозяев даже спокойнее. И сегодня же надо садиться за местные законы, чтобы не наломать дров. А то вот так снимешь с какого-нибудь чела маску… и женись потом.
Обойдя дом, я оказалась во внутреннем дворе и сразу узнала это место – такая же слива, каменная изгородь, и валявшееся вдоль изгороди сухое дерево. Неизвестно, почему это бревно не вывезли, но сверху на нём была дырка от выпавшего сучка – совсем так, как изображалось на картине.
Я внимательно осмотрела деревья – не сидит ли там кто-то, никого не обнаружила, подумала и взяла метлу, стоявшую у стены дома. Окна не выходили на эту сторону, и изгородь была такой высокой, что невозможно было заглянуть за неё, даже приподнявшись на цыпочки, поэтому я почувствовала себя совсем свободно.
Встав на колени, я сунула черенок метлы в сгнившую сердцевину упавшего ствола, и пошевелила там. Ждать мне пришлось недолго, и я поневоле заорала, отскакивая, когда из дырки в стволе полезли скорпионы – чёрные, маслянисто блестящие на солнце, подрагивая своими ужасными хвостами с иголками на конце.
Бросив метлу, я побежала к дому и остановилась только когда ступила на вымощенный камнями двор. Меня до сих пор передёргивало от отвращения, но я заставила себя посмотреть в сторону бревна. Скорпионы суетились, бегая туда-сюда по стволу.
Фу, мерзость!..
Я вытерла вспотевшее лицо ладонью, а когда убрала руку, обнаружила, что стою вовсе не на залитом солнцем дворе, а в какой-то тёмной пещере, куда свет еле-еле пробивается через щель высоко в потолке.
– Что за ерунда? – прошептала я по-русски, не понимая, что происходит.
Может, я упала в обморок, и всё это мне кажется? Снится?..
Только всё было так реалистично… Я слышала, как капает вода со сталактитов… И тут было прохладно – я поёжилась от холода, а ведь только что солнце палило, как ненормальное…
– Где я?
Мой голос подхватило эхо, и раз десять повторило «где я» на разные лады.
И эхо какое-то странное…
Мне послышался шорох позади, и я рывком обернулась.
Разглядеть что-то в темноте было невозможно, но мне почудилось какое-то движение…
– Кто здесь? – спросила я громко, расстёгивая кобуру.
Это я зря спросила – эхо подхватило мой голос и залаяло, заблеяло и запело, совершенно меня оглушив.
Шороха я не услышала, но почувствовала что-то… Что-то или кого-то…
Медленно обернувшись, я увидела два огромных светящихся раскосых глаза – жёлтых, с вертикальными зрачками…
Кто-то смотрел на меня из темноты…
Глава 5
Вот тут я пожалела, что не взяла с собой инспектора Дандре. Правильно говорила Алиша – не надо женщине лезть туда, куда не просят… Да ещё одной… А куда я полезла? Всего-то зашла во двор…
Жёлтые глаза качнулись и передвинулись вперёд, и я увидела их обладателя – что-то вроде змеи-переростка, на четырёх когтистых лапах, с гривой, как у льва. На боках и морде была чешуя, но морда больше походила на собачью…
Я схватилась за пистолет, но даже не успела вытащить его из кобуры, как пещера и чудовище в ней пропали, а я очутилась снова в залитом солнцем дворе, среди цветущих слив, и между деревьями стоял тот, о ком я только что думала – инспектор Дандре. Только вид у него был странным. Вроде бы всё то же самое – полинялая рубашка, видавшие виды штаны и чуньки, но смотрел он на меня из-под ресниц, чуть искоса, и улыбался углом рта при этом.
– Хорошо, что вы пришли… – начала я, и в это время зазвучала музыка.
Какая-то странная мелодия – барабаны, заунывный струнный инструмент, и звон то ли колокольчиков, то ли бубенчиков, хотя музыкантов нигде не было видно. Но ещё более странным было то, что инспектор начал танцевать. Покачивая бёдрами, он задрал на себе рубашку, показав мускулистую, гладкую, как полированное дерево, грудь. Провёл ногтями от сосков до паха, а потом резко сорвал рубашку через голову и отбросил её.
– А-а… – только и произнесла я, глядя на этот стриптиз среди белого дня.
А Дандре уже крутанулся передо мной волчком, повертел задом, штаны натянулись на крутых ягодицах, а их обладатель начал расстёгивать поясной ремень, многозначительно на меня посматривая.
– Послушайте, А-а… – я пыталась вспомнить имя инспектора, но оно, как назло, вылетело из памяти, – А-алик, – нашлась я. – Это как-то не вовремя, не находите?
Что он там находил, а что нет – так и осталось загадкой, потому что инспектор очень игриво оттянул штаны, показав мне бедро – такое же мускулистое и гладкое, как грудь, я предпочла закрыть глаза, хотя картина была очень впечатляющая, и тут почувствовала, что кто-то сильно встряхнул меня за плечи.
– Вы в порядке? – услышала я встревоженный голос инспектора.
– А? – я открыла глаза.
Передо мной был инспектор Дандре – одетый, без соблазнительной ухмылочки, и тревожно смотрел на меня.
– Эй! Что с вами? – спросил он с беспокойством.
– Ничего, – машинально ответила я, оглядываясь.
Тот же двор, никакого стриптиза, никаких драконов…
Точно. Та тварь, которая мне почудилась, была китайским драконом. Только до этого я видела драконов лишь на фестивалях – из ткани и с бумажными головами, а этот… этот был очень даже реальным…
– Вам плохо? – продолжал допытываться инспектор. – На солнце перегрелись?
– Возможно, – пробормотала я, пощупав макушку. – Да, надо шляпу прикупить… вы правы… Кстати, а что вы тут делаете?
– Вас искал, – сказал он грубовато и отпустил меня. – Только зашёл – услышал ваш крик. Вы почему кричали?
– Испугалась скорпионов, – нервно усмехнулась я, уже приходя в себя.
– Скорпионов?
– Вон в том бревне, – я указала на поваленное дерево, – целые полчища скорпионов. Если наш Го Бо засунул туда… эм… свой столбик, то его вполне могли укусить. Я никогда не видела укуса скорпиона, но мне кажется, похоже.
– Верно, – согласился Дандре, задумчиво глядя на колченогих насекомых, которые никак не могли успокоиться после того, как я их потревожила. – Да, вполне тянет на укус скорпиона. Но неужели Го Бо, и правда, засунул… – он взглядом досказал то, что не осмелился произнести словами.
– Картина ясно на это указывает, – сказала я. – Наверное, он давно так развлекался. Кто-то его увидел. Нарисовал картину, чтобы посмеяться. Или чтобы его опозорить. И тут наш покойник доигрался. Печально, но закономерно. Теперь всё ясно. Несчастный случай, никакого убийства и отравления.
– Хм… – протянул Дандре.
– Что ещё за «хм»? – поинтересовалась я раздражённо.
Конечно, инспектор ни в чём не был виноват, но то, что только что показало мне моё воображение – это смущало. Немного. То есть даже не немного. Сильно смущало. Интересно, он везде такой гладкий или это только мои мечты?.. Мечты! Даже звучит противно! Рядом с этим питекантропом в чуньках!..
– Вы что на меня так смотрите? – подозрительно спросил Дандре.
– А что, нельзя? – огрызнулась я. – Дело закрыто, пошли отсюда.
– Закрыто?.. – инспектор снова оглянулся на уголок сада со скорпионами, и нехотя согласился: – Пожалуй…
– Идём, – скомандовала я и побыстрее двинула из этого странного дворика, пока Дандре не увидел, как я исполняю стриптиз.
– Нам надо идти в храм, – инспектор догнал меня и пошёл рядом, но пару раз оглянулся, очень задумчиво хмуря брови.
– В какой храм? – теперь я старалась не смотреть на него, чтобы себя не выдать.
Но стриптиз в исполнении полицейского из альтернативного средневекового Китая позабыть было сложно. Мне оставалось надеяться, что мой румянец Дандре спишет на жару и яркое солнце.
– У нас тут один храм, – объяснил инспектор. – Вы бы лучше спросили – по какому поводу?
– Ну и по какому поводу? – сварливо уточнила я.
– Девчонка с Нижней улицы утонула, – сказал Дандре. – Пришла вчера в гости к родителям, а утром её нашли в Ялуцзяне, прямо возле пристани. Сейчас в храме прощание с телом. Она была из императорских… поэтому в храме…
– Что значит – из императорских? – мы уже оказались на улице, где нас терпеливо ждала Алиша, по-прежнему держа сундучок.
– Её забрали прислужницей в императорский дворец, – Дандре на ходу взял сундучок из рук сестры и сунул себе под мышку. – Она подошла по гороскопу – вот её и забрали. Родители были, конечно, против. Она у них одна… Хорошая была девчонка. Жалко её.
– А у вас тут с работой ничего, – заметила я. – То скорпионы, то красные кошки, то утопленники раз в неделю. Весёленько.
– Обхохочешься, – мрачно подтвердил инспектор.
По дороге Дандре втолковал мне, что значило «подойти по гороскопу». Получалось, что даже прислугу во дворец императора набирали не просто так – а по звёздам. Высчитывались дата и год рождения, и даже час рождения, и соответственно с этим девушка либо подходила для работы во дворце, либо нет.
Лю Сяомин подошла, и год назад её забрали в квартал Ланроу, где находилась резиденция императора. Отказаться не было никакой возможности, да и отказался бы от такой службы только глупец.
– Они там, знаете, сколько зарабатывают? – рассказывал инспектор. – Нам и не снилось. И работка – не такая, как у нас. Жить в Бесконечном дворце – это не то что в Мэйфене по трущобам бегать.
– Завидуете? – невинно спросила я. – А сами что туда не устроились? По гороскопу не подошли?
– По происхождению, – поправил меня Дандре. – Туда берут только местных, а я, если помните, полукровка. Полумяо, как вы выразились.
– Вот честно – не хотела вас обидеть, – заверила я его. – Просто звучит так мило – полумяо. Как половина кота.
Он смотрел на меня пару секунд, а потом сказал:
– У вас язык иголками не утыкан?
– Не злитесь, – сказала я примирительно. – Мне, правда, жаль, что происхождение помешало вашей карьере в императорском дворце. А как получилось, что вы полу-полу? Смешанные браки тут приветствуются?
– А мои родители не состояли в браке, – ответил он сердито. – Смешанные браки тут запрещены, чтобы вы знали.
– Наш отец был в дипломатическом корпусе, – вмешалась в разговор Алиша. – Он приехал с Островов, но он был хорошим. Он никогда не презирал местных жителей и их обычаи… Он был очень умным, даже выучил язык… Совсем как вы, госпожа суперинтендант…
Она говорила об отце с таким наивным восхищением, что мне стало совестно не понять за что. Я покосилась на инспектора, но тот насмешливо кривил губы. Похоже, восторгов сестры он не разделял.
– А потом он встретил нашу маму, – продолжала Алиша, – и влюбился. Мама тоже его полюбила, но её семья была против этого брака – ведь для всех отец был иноземцем и захватчиком. Мои дедушка и бабушка даже подали прошение императору, чтобы он запретил маме выходить замуж, и император прошение подписал.
– Только это не помешало нашему отцу сделать нашей матери двух детей, – подхватил инспектор. – Всё, хватит семейной истории. Тем более, она никому не интересна.
– Почему же, – теперь я начала кое-что понимать в судьбе этих двоих, – очень интересна. Так вот почему вы работаете на чужеземную полицию… Ваша местная родня от вас отказалась?
– Это мы от неё отказались, – заявил инспектор высокомерно. – А полиция здесь – не чужеземная. Уже тридцать лет Империя Да Дзинь является колонией Великой Империи Объединённых Островов. Это вам экскурс в историю, госпожа суперинтендант. Вам же такие мелочи не известны, наверное? Хорошо, кстати, что вы хотя бы читать умеете. Прямо – очень приятное дополнение.
Он пошёл вперёд, широко шагая и не оглядываясь на нас.
– Не сердитесь на него, – тихонько попросила Алиша, засеменив рядом со мной. – Он хороший. И полицейский хороший. Просто он один на весь квартал… На весь квартал сил не хватит.
– Понятно, что не хватит, – согласилась я, глядя в спину инспектору Дандре. – А что бывший суперинтендант? Совсем в дела не вникал?
Девушка жалостливо приподняла брови, отрицательно покачала головой и почти шёпотом призналась:
– Он был… не очень хорошим. Они с Аластером всё время ругались. Особенно из-за опиума… – она осеклась и посмотрела на меня ещё жалобнее.
– Всё время ругались? – переспросила я. – А это не твой брат того… бывшего суперинтенданта… ну, утопил?
– Что вы! – перепугалась она. – Аластер никогда ничего подобного не сделал бы! Там был несчастный случай…
– Хорошо, если так, – пробормотала я, но посоветовала себе относиться к инспектору Дандре поосторожнее.
Если учесть, как плохо кончил его бывший начальник, с которым они «всё время ругались».
Храм я узнала сразу, хотя никогда раньше его не видела. У него была типичная для китайских даосских храмов трёхъярусная крыша с загнутыми вверх уголками, и две статуи драконов на самом верху. Драконы были точно такими, как мне привиделось во дворе дома Го Бо – со змеиными телами, собачьими головами и львиными гривами. Драконы таращили глаза на каменную жемчужину, которая красовалась в центре верхнего яруса, а под кровлей покачивались расписные фарфоровые колокольчики и нежно звенели.